Касаткина Марина Геннадьевна

Роды прошли в феврале 2019 года; роды платные "семейные".  Врач-Парцалис Г.К., акушерка - Касаткина М.Г. Врач - Георгий Константинович - человек-праздник с отменным чувством юмора, шутил, был бодр, в меру поддерживал. Акушерка была в худших советских традициях - недружелюбна, выговаривала и вместо поддержки или помощи все часы схваток раздраженно и сердито отмахивалась.  Роды для меня оказались адским испытанием, хотя прошло все (если не принимать во внимание боль) вполне нормально, без осложнений.  Приехала в роддом в 6 утра со слабыми схватками; из приемного позвонили врачу - Г.К. и он велел прокалывать пузырь. Подняли меня в платное отделение в отдельную родовую (хотела написать "камеру") палату. Прокол пузыря  эффекта не возымел;  дальше акушерка молча без объяснений поставила капельницу (я спросила робко: "это окситоцин?"  - "да". - "сейчас будет больно?" - "да"). Вот тогда и началось главное 6-часовое "веселье". Было дико больно, стоять или ходить акушерка не позволила, приходилось лежать с КТГ с усиливающимися схватками..Анестезию "надо было заслужить" соответствующим раскрытием - я ждала его как манну небесную, надеясь на хотя бы некоторое ослабление этой адской боли. Наконец свершилось - Г.К. объявил, что спасение близко, раскрытие нужное, сейчас будет мне счастье и облегчение боли. Пришел равнодушный, как удав, анестезиолог, недружелюбный и злой. Поставил анестезию, приказав не двигаться и прижать колени к подбородку (хахаха - обреченно подумала я, глядя на свой огромный живот). Потекли минуты, когда я смотрела на часы и ждала - облегчения не пришло! Добавили анестезию - ноль эффекта. Анестезия подействовала, поскольку ноги отнялись, но схватки я продолжала чувствовать так же интенсивно и непереносимо. Дальше было забытье, желание выпрыгнуть в окно и прочие радостные моменты, когда казалось, это не закончится никогда.. Ну и в 17 часов наконец — потуги, на которых врач и акушерка, сплотившись в едином порыве, кричали мне поддерживающие лозунги, управляя мной, как тренер спортсменом, и — свершилось. Малышка родилась неожиданно для меня, я задала врачу сакраментальный вопрос, от которого все закатывают глаза: «Почему она такая синяя?» — и боль наконец закончилась. Дальше помню плохо, все покатилось уже вменяемо, как зашивали меня — не чувствовала (анестезия хотя бы это облегчила), как попала в палату — честно говоря, не помню. Вроде бы на каталке сидя отвезли.  Бытовые условия в платном отделении прекрасные, двухкомнатная палата с кухней, отдельным кювезом для ребенка и даже к кровати пристроено детское ложе. Для ребенка выдают совершенно все, полный комплект обмундирования, для мамы тоже выдают прокладки и что-то нужное. Кормят хорошо, каждый день приходит врач для взрослого на осмотр и для малыша педиатр с медсестрой. Есть дежурные медсестры для  мам и для малышей. Каждый день проводят разные процедуры и даже гимнастику для тех, у кого есть силы и желание. Педиатр, которая приходила каждый день, была очень душевной и приветливой, давала множество полезных советов и я ей очень благодарна (она даже вызвала ко мне бесплатного психолога клиники, увидев, как я плачу).  Из плохого — персонал общается так, как я читала тысячи раз в разных отзывах и воспоминаниях о советских родах. Медсестры уставшие и равнодушно-раздраженные. Отдельного слова неблагодарности заслуживает зав. послеродового отделения Рыбалкина Т.Г. — общалась она со мной так, как давно никто со мной не разговаривал (а может, и никогда никто так не общался) — смесь презрения, высокомерия, холодности и раздражения. С первого до последнего дня выговаривала мне, что я должна ходить и сидеть как «лЭди» (ЛЭДИ!), а не ходить скрючившись от боли. Вела себя как злая королева в стане прокаженных. С самого начала мне толком не пояснили, как я должна ухаживать за швом и чем это чревато — и в день выписки моей с ребенком, на последнем осмотре у Рыбалкиной она, брезгливо сморщившись, велела прислуге подать ей зеркало и показывала мне в зеркало, как мерзко выглядит мой шов, выговаривая, как я себя загубила и теперь все будет очень плохо, шов загноится и я по всем показателям — глупая неаккуратная деревенская женщина, которая даже не может ходить, как лЭди. Для меня — взрослой уже женщины с определенным положением и супер-серьезной работой, было удивительно и крайне неприятно такое обращение..Его, правда, не заслуживает никто, даже глупые неаккуратные  и какие угодно женщины.  В итоге на выписке я снова плакала от страха и обиды и была счастлива покинуть эту обитель.  Печально, что даже за деньги мед. работники не могут взять себя в руки и нормально общаться с женщинами, которые переживают возможно самое сильное потрясение в своей жизни.  В сухом остатке — бытовые условия в роддоме на 5, врачу Парцалису Г.К, и педиатру (видимо, Сгоян М.А.)  — мои искренние благодарности, а остальному персоналу — мои поджатые губы и укоризненный взгляд. Не надо так, дорогие врачи и их приближенные..Все понимаю про нагрузку и выгорание, но все же.